Место в мире

"Судный день" про неизлечимость человечества

Вирус «Жнец», впервые появившийся в Глазго третьего апреля 2008 года, опустошил Шотландию, и вызвал панику среди населения и в Правительстве Британии. Ни лекарства, ни вакцины – угроза мучительной смерти нависла над благополучным островом.

Шотландия была отделена стеной по древней римской границе; прибрежные воды заминированы; пытающихся вырваться с изолированной территории наружу безжалостно расстреливали снайперы, а после – автоматизированная система самонаводящихся крупнокалиберных пулемётов. За стеной воцарился хаос, который сменила мёртвая тишина.

В 2035 г. вирус «Жнец» внезапно появился в Лондоне. Обнаружив в погребённой за стеной Шотландии признаки жизни, Правительство отряжает туда отряд спецназа во главе с майором Иден Синклер – найти вакцину.
 

Первый «большой» фильм режиссера талантливых ужастиков «Псы-воины» и «Спуск» Нила Маршалла сейчас героически валится в прокате, брошенный гибнуть за стеной – отделенным от гламурных блокбастеров.

Это кажется почти правильным положением вещей: в этом мире фильмы вроде «Судного дня» не могут снискать большую популярность – может быть, в каком-нибудь другом.
 

А фильм между тем совершенно чумовой: в нём душераздирающая драма, орды Панков, наш паровоз вперед летит, средневековые рыцари и погоня за «Бентли».

На сто минут хронометража – какое-то нереальное число драк, смертей, погонь и прочего экшена. ‘Doomsday’ смонтирован так неистово, что, кажется, спокойных разговорных моментов в фильме нет вообще.

Экшен – загляденье! Бодро, с кровищей и конечностями, без ненужного пафоса спецназ в броне сталкивается с полоумными дикарями; Иден Синклер выдерживает красивейший гладиаторский бой с закованным в латы рыцарем и уходит от погони на блестящем «Бентли», устроив на дороге огненный армагеддон.
 

С содержательной стороной тоже всё в порядке: приключения Иден Синклер и её команды в застенье имеют все шансы когда-нибудь стать легендой. Это метафора взаимопроникновения разных культур, почти контакта с неведомым – и встреча человечества лицом к лицу с собственной совестью.
 

Рона Митра (она же Мисс Шотландия, кстати) - почти идеальная фигура для роли прекрасной Иден Синклер. У неё длиннющая фильмография, но среди ролей всего две-три в действительно заметных фильмах, да и те длятся секунд по сто. Кроме того, как писал Волобуев, ключевые драматические роли Митры заключаются в том, что она входит в кадр, а её там немедленно е**т.

Такая, по сути, отверженность в мире кино делает Рону зеркальным отражением её киношной героини в ‘Doomsday’е. Пелевин сказал это лучше всех: единственная перспектива у продвинутого человека в этом мире – работать клоуном у пидарасов.
 

Вы обратили внимание, как Маршалл в картине любопытно играет со светом? Кроме очевидных подсветок транспорта и фигур у него еще в мире Лондона всегда ночь, а за стеной – светло и ярко. Когда команда Синклер едет за стену, они сначала привозят в мертвую Шотландию часть своей ночи, а потом она их растворяет в своих панках – и разгорается день.
 

Шотландия за стеной в картине Маршалла – своего рода Зона из «Пикника на обочине» Стругацких: место пугающее и притягательное своей неизведанностью. Там обнажается лучшее и худшее в человеческой природе – и мир выглядит очень контрастным, без полутонов: честный бой – чистая победа.

Маршалл показал нам мир, о котором говорил Нео в финале «Матрицы»: мир без законов и запретов, и – лучше, чем создали до этого ваши правительства.

Это очень категоричный мир: жестокость, насилие и вседозволенность стали платой за отсутствие правил, и самые чувствительные сердца там разрываются – или покрываются броней.

Зато в нём возможно всё – истончается даже грань между временами, и некоторые, чувствующие себя чужаками в нашем мире, там обретут своё место.
 

Жить там, конечно, невозможно – но лучше уж так сдохнуть, чем никого никогда.