Сублимации

"99 франков" про бунт против действительности

Здесь могла бы быть ваша реклама

А вы знаете, что человек, сочинивший всеизвестный слоган МакДональдса (тот самый I’m lovin it), спрыгнул с небоскреба? “Всё конечно: любовь, искусство, планета Земля, вы, я. Особенно я”.
 

Жизнь Октава Паранго – модного креативщика из крутого рекламного агентства разрушили два события. Любовная неудача с Софи, главной девушкой в его жизни – раз. Совещание по проекту «Мадон» про рекламу йогуртов – два.
 

Режиссер с эротической фамилией Ян Кунен, сделавший в бунтарские 90-е симпатичный боевик «Убердог Доберман», снял фильм-бомбу. Замедленного действия (лично меня накрыло день спустя в поезде метро).

Бегбедера все читали? Слишком много слов, слишком мало сюжета – он как будто хотел спрятаться за этими словами сам.

Смотреть фильм Кунена стократ интереснее: режиссер, кажется, взял за основу для формы повествования вообще всё лучшее, что в кино за 90-00 происходило. Крупный план человека, летящего с небоскрёба – от Коэнов, фирменные фишки и стилистику музыки – из Fight club’а. Чёрт, даже от Тарантино – мультипликацию. Новая симфония из старых нот погружает в визуальную нирвану.
 

Содержание еще мощнее. В гуттаперчевом новом столетии философия молотом спрятана в чулан – даже Финчер выстрелил в лицо поколению «Бойцовским клубом», мягко улыбаясь и пряча за спиной пластмассовый член.

Кунен не лучше: подносит нам портрет Дориана Грея под толстым гримом юмора, наркотического трипа и гламура.
 

Всякий социум по своей сути есть кошмарное зло. Понятно, что случилось с Октавом: его надломило бессилие против того, что ты на своем куске земли делаешь лучшее, на что способен, - а потом оно попадает к людям, у которых любимый поэт Hugo Boss, и они усредняют, усредняют, усредняют.

Мне лично невыносимо хочется увидеть придуманную Октавом рекламу с двумя девушками в сексуальных купальниках на пляже. Где они становятся раком перед камерой, рисуя на песке, и одна говорит другой, цитирую: «Я считаю, ономастическая интерпретация нуждается в использовании герменевтического метода». Но в реальности в эфир и в жизнь выходит исключительно пресловутое блеянье i’m lovin it. Цивилизация погибнет.
 

Чтобы понять любую драматическую историю, надо вернутся к началу, раз-два. Кунен, что важно, совершенно намерено вставил в свою будоражащую картину две концовки. Первая весьма логична и была бы отличным завершением истории про йогурты; вторая – гениальна, и возвращает к Софи.

Октав – Дориан Грей нашей эпохи, безответственный и притягательный, и Кунен знает про него то, на что Паланик с Финчером тоже намекали. Как и тогда – пистолет, бомба и революция связаны с девушкой по имени Марла Сингер, в данном случае – Софи. Октав затевает и свершает рекламный бунт, пробует быть Робинзоном и осознает зависимость от общества – но все метания не могут избавить его от зияющей дыры в сердце, в которую улетучился покой. После всех революций, поисков и ходьбы по краю – он бунтует против мира, потому что не сумел одолеть себя.